Большие дела [СИ] - Дмитрий Ромов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Почему это? Это какой телефон, автономный, милицейский что ли?
— Да, вот такой, да. Алтай. Как дума-е… шь, возможно такой раздобыть и удобно ли с такой ерундой к Юрию Михайловичу обратиться?
— Можно, за спрос денег не берут.
Мы чокаемся чайными кружкам и становимся ещё ближе. Потом я уезжаю и ужинаю с Ириной, а на следующий день иду к нотариусу и, подарив, маленький золотой ландыш с бриллиантовыми головками, получаю подтверждение вечной дружбы и нужные доверенности на Игоря. К счастью, он уже давно отметил своё восемнадцатилетие.
А потом время закручивается в тугую пружину, убыстряется и прокручивает все события с неимоверной скоростью. Я покупаю дом, занимаюсь оформлением на Игоря, хожу по инстанциям. На авторынке покупаю машину, тоже на Игоря. Перевожу бойцов в дом, перевожу три ящика с оружием туда же. Но сначала храню их в гараже, указанном Злобиным.
Получаю радиотелефон, навещаю выздоравливающего Пашку, тусуюсь с Галей и Борей, встречаюсь со Скударновым и Жорой Брежневым. А ещё мечусь между Злобиным и Чурбановым, пытаясь придумать план.
Но дни пролетают один за другими, а вразумительный план без признания в попаданчестве никак не хочет рождаться. А ещё я с ужасом понимаю, что не разговаривал с Наташкой уже почти две недели. Я хотел бы притащить её на Новый Год в Москву, но пока здесь не решены вопросы безопасности, это не слишком хорошая идея. И потом, я тупо не могу с ней поговорить.
Из тех нескольких попыток, что я успел предпринять за это время, ни одна не увенчалась успехом. Ну, хотя бы Гена мне сказал, что разговаривал с ней, и она типа усиленно готовится к сессии и какому-то мероприятию. Вот же ёлки, тот случай, когда проще слетать в Новосиб, чем дозвониться по телефону.
И почему я не гениальный инженер? Придумал бы мобильник и всё, с одной стороны жизнь, считай, удалась, а с другой — в любой момент до Наташки бы мог дозваниваться… И не только до неё.
Я чищу зубы, глядя в зеркало на своё осунувшееся лицо. Исхудал, мама не похвалит. Московский ритм жизни тяжёл для неподготовленного человека, но стоит к нему привыкнуть, он становится наркотиком, с которого просто невозможно соскочить. Только ценой жутких ломок.
Сегодня поесть не удастся до самого вечера. Слишком ответственный день, чтобы можно было набивать брюхо завтраками, обедами и ужинами. Конечно, ещё неизвестно, будет ли операция. Надеюсь, будет. Надеюсь, всё у меня получится. У нас…
Я смотрю на дату в ежедневнике. Двадцать шестое декабря. Ладно, время ещё есть, но нужно быть наготове. Главное не облажаться. Очень важный день. Нужно всё сделать точно и чётко. Чувствую себя хирургом, от жизни которого зависит жизнь пациента.
Вообще-то так и есть. Чувствую лёгкий мандраж. Адреналинчик подкачивается, понемногу поступает в кровушку. Да, есть такое дело. Ну что же. Просто сделаю это. У меня получится.
Или нет…
27. Шоу должно продолжаться
Раздаётся телефонный звонок. Лида.
— Егор, привет. Ты когда придёшь?
— О, ты уже на работе что ли?
— Ну, да, и Миша тоже здесь. У нас же ответственный день.
— Да? — пытаюсь я сообразить, откуда она знает, что сегодня ответственный день и каким боком её касается сегодняшняя операция.
Все мысли у меня про метро «Ждановская», и остальные дела отступают на второй план. Сегодня час икс, можно сказать, пан либо пропал, да и жизнь майору КГБ надо спасти. Причём, так спасти, чтобы не оставить безнаказанными злодеев и чтобы перемены, которые последовали за его убийством в том моём реальном мире, не оказались бы отменёнными.
— Егор, ну ты чего! — злится Лида. — У нас же сегодня мисс СССР, конкурс «советская красавица».
— Как сегодня? — хмурюсь и тоже злюсь я — Почему сегодня-то? Мы же в субботу хотели! Нет, сегодня никак не получится, переноси на завтра!
— Ты чего говоришь-то⁈ — паникует и начинает тараторить она. — Как переносить? Ты в своём уме? У нас всё уже готово! И гости и участники и персонал, ведущий, музыканты! Ты шутишь что ли?!! Как это можно перенести вообще? Я же тебе миллион раз говорила, что в эту пятницу у нас мероприятие. Ты ни разу не возражал.
— Твою ж дивизию!
Точно, сегодня. Вот я бестолочь! Действительно ведь она мне весь мозг вынесла с этим конкурсом, а я всё мимо ушей пропускал. Вернее, убедившись, что она нормально вытягивает, всё повесил на неё. У меня были дела поважнее и казалось, что конкурс этот ещё нескоро будет.
— Блин. А приглашения-то всем передали?
— Ну конечно! — удивляется Лида. — Я же тебе докладывала. Всё по твоему списку.
— Ну ладно, что делать, сегодня значит сегодня… Конечно, некоторые из приглашённых могут не успеть… Да и я сам опоздаю, наверное.
— Нет, Егор, ты не можешь. Ты наприглашал полстолицы, а сам не придёшь? Да что с тобой такое, вообще?
— Старость не радость, вот что такое, — отвечаю я, злясь на самого себя.
— Да ну тебя. Ты когда будешь?
— Сейчас. Пять минут.
В зале полным ходом идёт подготовка. До самого вечера мы закрыты для посетителей. А вот вечером случится настоящий ураган, огонь, фейерверк и полный восторг. Вести шоу будет Олег Борисов, ставший невероятно популярным после вышедшего месяц назад фильма «Рафферти».
Петь будут Антонов, Хиль, Кобзон и «Машина Времени», разъезжающая по стране, но имеющая запрет на выступления в Москве. Закуплено целое море «французского» коньяка сибирского разлива и океан шампанского. А ещё арендованы платья и приобретены купальники. И туфли на шпильках.
Вечер начнётся в девятнадцать, а закончится часа в два ночи. Сидеть будем до полной победы. Пройдёт несколько раундов с перерывами на рулетку и остальные игры. Настроение у всех предновогоднее. Поступления в казну ожидаются сумасшедшие.
Хорошо. Ладно, спокойно. Спокойно, всё успеем, всё сделаем технично и чётко. Бр-р-р. Как-то меня слишком уж колотит сегодня. Кофе — это не еда, поэтому я заглатываю несколько чашек и звоню Чурбанову и Злобину. Оба подтверждают, что на мероприятие придут. Изначально Чурбанов идти не хотел, но Злобин гарантировал, что никакого сбора компромата не будет. В общем, будут все.
— Юрий Михайлович, пожалуйста, огромная, настоятельнейшая просьба. Если что, если вдруг опаздываете, или что-то ещё, будьте доступны для звонков. Оставьте распоряжение, чтобы меня с вами соединяли будь вы хоть на политбюро, хоть… хоть где вообще.
— Что происходит, Егор? Это твой пресловутый план? Давай подробности тогда выкладывай.
— Предчувствие у меня, — увиливаю я. — Знаете, что такое ментовская чуйка?
— Так, ты мне эзотерику здесь не разводи, — сердито говорит он. — Тем более ты не мент, а наоборот, можно сказать.
— Всё-таки, могу, я рассчитывать на…
— Можешь, — недовольно перебивает меня Чурбанов. — Рассчитывай, если хочешь.
Потом я подзываю Бакса. Он выглядит неплохо, весьма бодро и уверенно. Несмотря на длительное отсутствие, оказывается в курсе всех нюансов предстоящего вечера и всё держит под контролем. Молоток.
— Миша, он же Мозес, он же Бакс, он же непревзойдённый организатор, аферист и мастер игры, ты молодец.
— Почему аферист-то? — лыбится он, польщённый моими словами.
— Получишь хорошую премию, если всё пройдёт без сучка и задоринки. Понял? И Лида получит. Так что давай, не расслабляйся. Работайте! И не забывайте об огромной ответственности, возложенной на вас партией, правительством и мной. Где Абрам?
— Не было ещё. Он слишком рано никогда не приходит.
Трутень.
Проверив, проконтролировав и войдя в курс того, чего не знал или позабыл, я беру Игоря с Сергеичем и еду в Коломенское. Вернее в Дьяково, в свой дом, где сейчас размещена моя бригада.
У дома стоит военная «Кубань» защитного цвета. За рулём сидит старший сержант в п/ш. У него густые усы подковой, шапка, чудом держащаяся на затылке, как ермолка и беломорина в зубах.
— Феоктистов, ко мне! — командует Игорь и барабанит согнутым пальцем по двери.
Водитель со снисходительной улыбочкой открывает дверь и вываливается наружу, окутанный клубами папиросного дыма, словно выходит из амстердамского кофе-шопа.
— Чё сидим, сержант? — хмурится мой телохранитель. — Нечем заняться?
— Да ладно, чё ты… — улыбается тот нагло и смущённо одновременно.
— Когда дембель? — спрашиваю я.
— Весной, — через губу отвечает он, оглядывая «малолетку», меня то есть, сверху вниз.
Автобус мне помог достать Скударнов, договорившись с кем-то из друзей вояк. Злобина я решил с этим делом не напрягать, потому как, сколько ни ломал голову, так и не придумал, как объяснить свои озарения и видения из будущего.
